Приключения форели в Петербурге

Готовы поспорить — каждому хоть раз в жизни снились такие сюжеты, что словами не объяснишь. Диптих режиссера Бориса Павловича по мотивам романа битника-сюрреалиста Ричарда Бротигана «Ловля форели в Америке», состоящий из кривозеркальных спектаклей-двойников «Ловля форели на рассвете» и «Ловля форели на закате», можно как раз назвать невероятным сновидением. На первый взгляд, роман кажется типичным путешествием по Америке в поисках стоящей рыбы, но форель оказывается больше, чем просто ужином. Рыба у Бротигана — способ исследования собственного подсознания в рамках американской культуры 1960-х.

От рассвета…

Первая часть форельной вселенной под названием «Ловля форели на рассвете» начинается совсем не утром, как вы могли подумать, а в 8 часов вечера. Как только гости заходят в зал, мы оказываемся не в театре, а в пространстве обычной коммуналки — перед нами гостиная с телевизором и книжным шкафом, ванная с умывальником и кухня, за столом которой, очевидно, сидит сам рассказчик. Так и хочется рассматривать все эти маленькие детали, заполняющие пространство сцены живым присутствием. За такую сверхъестественную точность выдуманной квартиры, несомненно, стоит поблагодарить художницу Ольгу Павлович.

Постановка наполнена любовью к тексту (он звучит на русском и английском языках из старого приемника) и историям, которые он порождает. Не стоит искать логической связи в повествовании, ведь все персонажи здесь — отблески форелей под водной гладью, созданные из обрывков воспоминаний, разговоров и образов винтажной поп-культуры. Общая тема, однако, есть — это любовь к жизни во всех ее проявлениях, будь то к лимонаду, к первой влюбленности, к чайнику с заваркой или к простым будням.

Порой действие напоминает эпизоды «Скуби-Ду», где персонажи постоянно перевоплощаются и срывают маски друг с друга, или нарезки из красочного и абсурдного мультсериала «Время приключений», в котором, как и в «Ловли форели», возможна любая невероятная история. Конечно, спектакль еще и невозможно кинематографичен — герои часто используют видеокамеру, чтобы зрители могли рассмотреть микросюжеты с солдатиками в кофе или драму о Барби и Кене на миниатюрных экранах телевизоров. Атмосферу дополняет музыка — из приемника периодически играют хиты 60-х (Unchained melody Элвиса Пресли, Everybody needs somebody to love), черный призрак без лица читает рэп про кофе и смерть, в ванной поет Мария Каллас, ну а завершает все мюзикловый номер про Голливуд.

После финала «Ловли форели на рассвете» совсем не радостно возвращаться в реальность, ведь такой странный и приятный сон снится не так часто.

…до заката

На следующий вечер солнце садится, но рыбалка продолжается. Вторая половинка спектакля, которую можно посмотреть и первой, и единственной, все также состоит из зарисовок без какой-то единой цели. Объединяет обе части постановки только всплывающая то тут, то там радужная форель.

Главного героя вовсе нет — хотя интуитивно хочется считать им мальчика с лимонадом в исполнении Семёна Мруза, — а все появляющиеся на сцене люди находятся друг с другом в туманных отношениях, временами, кажется, и вовсе друг друга не замечая.

Что же остается в спектакле с практически отсутствующим сюжетом и путанными действующими лицами?

Несмотря на общую камерность пространства Karlsson Haus'а декорации «Ловли форели» создают очень концентрированную атмосферу чего-то среднего между переулками Петроградки и американскими пейзажами 60-х. Зрители оказываются посреди битниковской коммуналки, в которой изнасилование соседствует с абсурдной песней плачущего унитаза, а мечты о форели позволяют не оставаться реалистом (потому что кому оно надо, быть реалистом, если можно быть мечтателем?).

Иронично, но спектакль, в котором центральное место занимает всепоглощающая мечтательность, одновременно с этим оказывается очень материальным. Большое внимание к предметам чувствуется в машинке, которая бесконечно вращается на виниловой пластинке, одинаковых стеклянных бутылках, фольге, заменяющей реку, и даже полупрозрачной шторке для ванной, напоминающей пупырчатую пленку. Герои все время дергают, роняют, достают и рассматривают предметы — и наблюдение за таким тактильным взаимодействием с окружающим миром и становится одним из главных впечатлений от «Ловли форели». Если уж персонаж начинает что-то делать, он делает это обстоятельно и вкладывая всего себя, а значит остается только ждать, пока он закончит, и следить за руками.

К концу действия героям так и не удается поймать ни одной рыбы — и по радио звучит почти бесконечное перечисление рыбалок и упущенных возможностей. Но все дело, как вы догадываетесь, вовсе не в форели. Точно так же, как в «Смешариках» загадочная Кузинатра призвана обозначать что-то вроде смысла жизни, форель заменяет фантомную мечту о чем-то большем, к чему мы всегда стремимся, но чего никогда не достигнем. Результат не важен — важен только процесс.